Баграмов Э.А. Национальный вопрос в борьбе идей.
Глава 6. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ОБОСТРЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО ВОПРОСА В УСЛОВИЯХ ИМПЕРИАЛИЗМА
Бельгийское государство возникло в 1830 году не столько в результате естественного политического развития составляющих его групп населения — фламандцев и валлонов (их экономическое, религиозное и культурное развитие проходило на различной основе), сколько вследствие политико-дипломатической деятельности вершивших тогда европейскими делами крупных иностранных держав. На протяжении длительного исторического развития национальные противоречия в стране не сказывались с заметной силой.
Сейчас из 9,7 миллиона жителей Бельгии (1974 г.) фламандцы (близкие по культуре и языку к Голландии) составляют 5,5 миллиона, валлоны (франкоязычные) — 3,1 миллиона, около миллиона — брюссельцы, не считающие себя ни фламандцами, ни валлонами, но в подавляющем большинстве говорящие на французском языке. Кроме того, в «восточных кантонах» 60 тысяч жителей говорят, по-немецки. Экономика Бельгии в прошлом развивалась прежде всего за счет промышленного раз вития Валлонии, издавна располагавшей более благоприятными для такого развития ресурсами полезных ископаемых и рабочей силы. Что касается Фландрии, то она оставалась преимущественно сельскохозяйственным районом с высоким уровнем безработицы и гораздо бот лее низким жизненным уровнем по сравнению с Валлонией. Разница в экономическом положении дополнялась культурными привилегиями валлонов, чей язык навязывался буржуазией всему населению страны, тогда как фламандскому языку вообще отказывали в праве на существование. На этой базе во Фландрии возникло национальное движение, проникнутое по преимуществу идеологией мелкобуржуазного национализма. В 60—70-е годы заметно усилились национальные распри, национальные проблемы практически охватили всю страну, выдвинувшись на одно из первых мест в общественно-политической жизни.
Экономическую подоплеку усиления национальных движений в стране составила прежде всего структурная ломка экономики — сокращение, производства в традиционных отраслях промышленности (угледобыча, металлургия), и внедрение новых отраслей. На этот раз в более выгодном положении оказалась Фландрия, где по преимуществу и располагались предприятия наиболее перспективных и растущих отраслей. Сказались и более выгодное положение вблизи морских портов, дешевизна рабочей силы, меньшая развитость пролетариата, испытывавшего во Фландрии более заметное, чем в Валлонии, влияние буржуазной и религиозной идеологий.
Ввиду этого экономика Фландрии развивалась темпами, вдвое превышавшими темпы развития Валлонии, которую она вскоре догнала и перегнала. Однако индустриализация, Фландрии не привела к выравниванию уровней развития двух основных районов страны, а, наоборот, породила новые диспропорции. А.это, в свою очередь, и явилось катализатором социальных и национальных драм.
Какова же подоплека всех этих процессов? На базе обострения классовых и национальных противоречий в стране поднимает голову как фламандский, так и валлонский национализм. При этом недовольство и протест народных масс направляется не по адресу, не против бельгийской буржуазии, проводящей антинародную и антинациональную политику, а против той или иной национальной общины.
В 60-х годах в Бельгии развернулась острая политическая борьба, получившая название «лувенского бунта». Поводом послужило требование фламандских студентов перевести франкоязычную секцию крупнейшего в стране Лувенского католического университета (находящегося во Фландрии) в Валлонию. Эти требования носили весьма резкий характер («Валлоны, вон из Лувена!»). Буржуазная печать трактовала этот конфликт как еще одно доказательство непримиримости национальных общин, разделенных языковым барьером «Со стороны кажется,— писала газета «Фигаро»,— что события в Бельгии окружены ореолом какой-то народной романтики, экстравагантной и устаревшей. Если посмотреть на них поближе, то они убеждают в постоянстве человеческих чувств, побеждающих машины и теории. И наконец, если посмотреть на них совсем близко то они иллюстрируют социальный конфликт, старый как мир, исторически решавшийся геноцидом: конфликт двух схожих культур с различными языками».