Баграмов Э.А. Национальный вопрос в борьбе идей.
Глава 8. РАСИЗМ — ОРУЖИЕ РЕАКЦИОННЫХ СИЛ
Поскольку требовалось оправдать варварское отношение к небелому населению Азии, Африки и Америки, куда устремлялись колонизаторы и где они черпали невольников для рабского труда на своих плантациях, а также к угнетенным слоям вообще, расизм принял форму теории о природной неравноценности белых и цветных, низших и высших каст.
Знакомство с произведениями одного из родоначальников расизма, графа Гобино, убеждает, что их главная особенность — пессимизм. Он считал, что человеческий род деградирует и остановить этот процесс невозможно. Революционные события во Франции 1848 года, с его точки зрения, свидетельствовали о том, как далеко зашел этот процесс. Кровь творческих рас (аристократов — Э. Б.), утратив чистоту, потеряла и свою первоначальную силу. Между тем расовое неравенство, по мнению Гобино, является наиболее фундаментальным, исходным и первичным. Из него проистекают все остальные иерархии. Обозревая с этих позиций процесс вырождения человеческих цивилизаций, Гобино указывает на феномен смешения рас как на неизбежную его причину. Отсюда элитарность его расовой концепции, восхищение сверхчеловеком, стоящим над «серой массой». Впоследствии эти идеи воспринял Ницше, на которого в свою очередь опирались в своем культе «юберменша» немецкие фашисты.
Если у Гобино судьбы цивилизации объясняются «игрой кровей», то на следующем этапе разработки расовой теории В. де Ляпуж (Франция) и О. Аммон (Германия) — основатели антропосоциологии — выдвинули так называемый головной указатель как «универсальный» детерминант «расовой полноценности». С их точки зрения, высшими слоями общества являются долихоцефалы (длинноголовые), тогда как рабочие массы попадают в категорию брахицефалов (у которых череп более округлый). Связав эту концепцию с социал-дарвинистскими идеями выживания наиболее приспособленных, буржуазные теоретики (Л. Гумплович, Л. Вольтман) объявляли эксплуататорские классы высшим продуктом органического развития. Наконец, германизированный англичанин X. Чемберлен придал расизму откровенно шовинистский характер, превозносил «белокурого немца» как носителя качеств сверхчеловека, не связывая этот тип с определенными физическими чертами.
Такой неожиданный поворот был вызван не только обнаружившейся уже тогда несостоятельностью попыток связать уровень культуры с определенными телесными признаками. Он объяснялся желанием теоретиков расизма развязать себе руки, не испытывать каких-либо затруднений в расовой классификации. Не случайно на рубеже двух столетий интерес теоретиков расизма постепенно перемещается от наглядных физических признаков к невидимым свойствам «расовой души», якобы фатально определяющей судьбу народов. Французский социолог Г. Лебон, в частности, проповедует мысль о коренных различиях в характере духовной жизни у тех или иных рас.
Нетрудно обнаружить характерные черты эволюции расовых теорий. Их приверженцы, начав со спекуляций с цветом кожи, перешли к измерению черепной коробки и взвешиванию мозга, затем к определению состава крови. И наконец, надевают мантию ученых-психологов, чтобы чисто произвольно искать расовые особенности непосредственно в психике людей, национальном характере народов, не связывая признаки «превосходства» с определенной физической структурой.
Один из теоретиков германского расизма, Г. Гюнтер, писал о «восточной расе»: «Человек этой расы недоверчив, медлителен, он — мещанин. У него нет смелости ни в мышлении, ни в поступках. Он склонен к всеобщему равенству, к демократии. Это объясняется тем, что люди восточной расы ни в чем не превышают среднего уровня и потому испытывают ко всему великое отвращение...». Упор на внешние признаки «арийской расы» уже не устраивал фашистских главарей, чей облик, как известно, меньше всего соответствовал признакам «юберменша». К тому же такой подход грозил оттолкнуть от фашистской Германии их союзников из Италии и Японии. Чисто «практические» соображения вынудили гитлеровцев занять более гибкую позицию в расовом вопросе.
«Немецкий дух» — вот что объявлялось критерием расовой полноценности. Само собой разумеется, обладателями такого духа могли считаться только приверженцы фашистского режима. Все остальные попадали в разряд «неполноценных» независимо от их физического роста, голубизны глаз и т. п. Таково было последнее слово «науки» о расах.